Прощай, Калифорния! - Страница 64

– В ней говорит материнский инстинкт. Что еще?

– Кое-что о загадочных шифрах Левинтера. Мы разгадали почти все телефонные номера. В основном это калифорнийские и техасские номера. Достаточно респектабельная публика, если судить по предварительным результатам. Однако непонятно, какое отношение судья Левинтер имел ко всем этим людям.

– Знаете, – вмешался Джефф, – у меня тоже полно друзей и знакомых, которые не работают в полиции. При этом ни один из них, насколько мне известно, никогда не представал перед судом и тем более не сидел в тюрьме.

– Все так, но только у этого видного юриста – точнее, у человека, который в нашем дурацком мире считается видным юристом, – список знакомых состоит в основном из инженеров и специалистов в самых разнообразных областях техники. Главным образом тех, кто специализируется в нефтехимии, и не только химиков, металлургов и геологов, что вполне естественно, но также и владельцев буровых вышек, бурильщиков и взрывников.

Райдер сказал:

– Возможно, Левинтер решил заняться добычей нефти. Этот старый мошенник за счет взяток наверняка накопил вполне приличную сумму, достаточную для финансирования работ в данной области. Впрочем, такая версия явно притянута за уши. Скорее всего, эти люди имеют какое-то отношение к делам, которыми ему приходилось заниматься раньше. Не исключено, что среди них есть так называемые свидетели-эксперты.

Лерой улыбнулся.

– Хотите – верьте, хотите – нет, но мы тоже об этом думали. Мы просмотрели список его гражданских дел за многие годы, и оказалось, что он участвовал в слушаниях, имеющих самое прямое отношение к нефти: ее добыче, аренде земель, загрязнению окружающей среды, морским договорам и бог знает чему еще. Прежде чем стать судьей, он выступал в суде защитником, причем очень успешно, чего вроде бы трудно ожидать от такого негодяя...

– Сплошное притворство, – проворчал Райдер.

– Да? Вы сами только что назвали его старым мошенником. Как я уже говорил, он завоевал себе репутацию благодаря защите законных интересов различных нефтяных компаний, совершенно откровенно нарушающих законы. И это ни у кого не вызывало сомнений до тех пор, пока Левинтер не доказывал обратное. Вообще, количество судебных процессов, связанных с нефтяными компаниями, которые проходят в нашем прекрасном штате, просто ошеломляет. Но, по-моему, к нашему делу это не относится. Возможно, у вас другое мнение. Как бы то ни было, он крутится в нефтяном бизнесе уже двадцать лет, так что я не понимаю, что со всем этим делать.

– Я тоже не понимаю, – сказал Райдер. – С другой стороны, он мог все эти годы готовиться, ожидая того дня, когда удастся применить накопленные знания. Но это тоже слишком искусственная версия. А что выяснилось насчет шифровальной книжки Айвенхоу? Как мне дали понять, вашингтонские специалисты по русским кодам добились определенного успеха.

– Возможно, и так. К сожалению, они очень скрытны. Теперь центр их расследования переместился в Женеву.

Райдер был само терпение.

– Не могли бы вы просветить меня, если, конечно, они соблаговолили просветить вас, какое отношение имеет Женева к краже ядерных материалов в нашем штате?

– Не могу, потому что они молчат, словно язык проглотили. А вся причина, как мне кажется, в межведомственных раздоров. Точнее, междоусобных.

– Вы еще скажите, – сочувственно заметил Райдер, – что это чертово ЦРУ снова сует нос не в свое дело.

– Уже сунуло. Мало того что они орудуют в дружественных странах – в союзных, если хотите, – таких как Великобритания и Франция, где они, не спрашивая разрешения у хозяев, делают что хотят, так теперь еще лезут в нейтральную Швейцарию...

– Неужели они там свободно действуют?

– Ну что вы! Все те агенты ЦРУ, которые крутятся вокруг ООН, ВОЗи прочих многочисленных международных организаций в Женеве, – всего лишь плод нашего воображения, воздействие пьянящего альпийского воздуха. Швейцарцы так им сочувствуют, что даже предлагают им кресла в тени или под солнцем, в зависимости от погоды.

– Не стоит огорчаться. Будем надеяться, что в данном конкретном случае вам удастся быстро разрешить все ваши противоречия. Каковы успехи Интерпола по поводу Моро?

– Никаких успехов. Не забывайте, что добрая половина мира никогда даже не слышала такого слова – «Интерпол». Вот если бы у нас был хоть малейший намек, откуда он вылез, этот паразит!

– А копии записей с его голосом, которые мы разослали нашим видным ученым?

– Прошло совсем немного времени, и пока мы получили ответ только от четверых. Один из экспертов уверен, что голос принадлежит выходцу с Ближнего Востока. Причем он категорически заявляет, что парень из Бейрута. А Бейрут – это котел, в котором варятся чуть ли не все национальности Европы, Среднего и Дальнего Востока, немало и африканцев, точнее, представителей различных африканских народов. Так что трудно понять, на чем основывается его уверенность. Другой эксперт считает, хотя не готов присягнуть, что наш друг – индус. Третий предполагает, что он откуда-то из Юго-Восточной Азии, а четвертый пишет, что это человек, который прожил не менее двадцати лет в Японии и, судя по всему, является образованным японцем, знающим английский язык.

– Моя жена, – сказал Райдер, – описала Моро как широкоплечего мужчину ростом в сто восемьдесят сантиметров.

– А японцев, соответствующих такому описанию, на земле не густо. Я начинаю терять веру в университет штата Калифорния, – вздохнул Лерой. – Короче, мы почти не продвинулись вперед, если не считать Карлтона, да и то мне кажется, что это очень слабая зацепка. Тем не менее у нас есть кое-что обнадеживающее по поводу интересующих вас организаций разных чудаков. Вы уточнили, что организация должна быть достаточно большой и существовать не меньше года. Не буду утверждать, что вы не правы, но нам представляется, что она может быть совсем незначительной или существовать более длительный период и что Моро и его люди просочились в нее и захватили изнутри. Вот список. Возможно, он неполный – в штате нет закона, обязывающего всяких чокнутых регистрироваться. Но за то короткое время, которым мы располагали, лучшего вряд ли можно было достичь.