Прощай, Калифорния! - Страница 101

101

* * *

В 17.59 президентский самолет приземлился в международном аэропорту Лос-Анджелеса. Даже приливная волна не оказала воздействия на массивные бетонные плиты взлетных полос.

* * *

В 18.00 Моро и Дюбуа сидели около переговорного устройства.

– Ошибки быть не может? – спросил Моро без вопросительной интонации в голосе.

– Президентские почести, сэр. Их встретили две полицейские машины без опознавательных знаков и «скорая». По трапу спустились семь человек. Пятерых мы видели вчера по телевизору. Клянусь жизнью. Мистер Малдун, похоже, в очень плохом состоянии. Ему помогали спускаться по ступенькам два человека, которые проводили его до «скорой». У одного из них был чемоданчик врача.

– Опишите их.

Наблюдатель, по-видимому человек весьма опытный, обрисовал прибывших. Последние детали в его описании соответствовали новому облику Джеффа и Паркера. Моро остался удовлетворен.

– Благодарю вас. Возвращайтесь к себе. – Он выключил связь, улыбнулся и посмотрел на Дюбуа. – Мумаин – лучший специалист в этой области.

– Ему нет равных.

Моро взял микрофон и начал диктовать.

* * *

Сассун выключил подслушивающее устройство и оглядел присутствующих:

– Кажется, он вполне доволен своевременным прибытием гостей.

* * *

В 19.30 поступило очередное, на сей раз последнее, сообщение от Моро. Оно гласило:

"Надеюсь, сегодня утром никто не пострадал. Как я уже говорил, в том не моя вина. Приходится только сожалеть о разрушениях, неизбежных в сложившихся обстоятельствах. Полагаю, этого вполне достаточно, чтобы убедить каждого, что я не шучу и всегда выполняю обещанное.

В связи с этим никого не должно удивлять, что мне уже известно о прибытии президентской команды сегодня, без десяти шесть вечера. За ними ровно в девять часов прибудет вертолет. Он приземлится прямо в центре лос-анджелесского аэропорта, место приземления должно быть обозначено сигнальными огнями. Не следует предпринимать попыток проследить направление полета вертолета. Не забывайте, на борту – президент Соединенных Штатов. На этом все".

* * *

В 21.00 президентская команда покорно поднялась на борт вертолета. Некоторые сложности возникли с Малдуном, но в конце концов посадили и его, умудрившись обойтись даже без очередного сердечного приступа. В качестве стюардов выступали два охранника, вооруженные автоматами «ингрэм». Один из них накинул на голову каждому из членов президентской команды черный капюшон, который затягивался на шее веревочками. Президент гневно запротестовал, но его проигнорировали.

«Президентом» на самом деле был Винсент Хиллари, широко известный голливудский характерный актер. Даже без грима он имел сильное внешнее сходство с президентом. Когда гример закончил колдовать над ним в Лас-Вегасе, настоящий президент мог бы встать перед прозрачным стеклом, разделяющим их, и подумать при этом, что он смотрится в зеркало. Хиллари обладал удивительной способностью копировать голоса различных людей. Он оказался поистине незаменимым и с радостью воспринял этот факт.

Начальником генерального штаба стал полковник Гриншоу, недавно вышедший в отставку из «зеленых беретов». Никто толком не знал, сколько людей он убил, а сам он никогда подсчетами не занимался. Правда, было хорошо известно, что его единственное хобби – убийства, в чем он, безусловно, не имел себе равных.

В качестве министра обороны выступал некий Харлинсон, которого прочили в будущем на место Барроу в качестве главы ФБР. Всем своим обликом он больше походил на министра обороны, чем сам министр обороны. Ему было велено быть поосторожнее.

Госсекретаря представлял весьма преуспевающий адвокат, некогда профессор одного из университетов Лиги Плюща. Йохансен понятия не имел о том, как заряжать пистолет, и ничем особенным не выделялся, если не считать ярого патриотизма, которым отличались пионеры-американцы, и потрясающего внешнего сходства с настоящим госсекретарем. Но этого было достаточно, чтобы все высказались за его кандидатуру.

Помощник министра финансов, некто Майрон Бонн, претендовал также на звание ученого и сверхъестественным образом соответствовал описанию, сделанному ранее Райдером. В настоящее время он в муках рождал диссертацию на звание доктора философии, будучи потрясающе эрудирован в избранной области. Диссертация касалась условий тюремного содержания, и в ней предлагалось существенно улучшить их. В этом вопросе Бонн был признанным экспертом – он сидел в камере смертников в ожидании казни. В его пользу при выборе кандидатуры на роль помощника министра говорили три соображения. Во-первых, он утверждал, что и преступник может быть патриотом. Во-вторых, он отличался изумительным сходством с помощником министра финансов. В-третьих, он был известен полиции как самый опасный человек в Соединенных Штатах, неважно, находился он за решеткой или нет. Убийца-рецидивист, он, как это ни странно, был человеком чести.

Но piece de resistanceбыл, конечно, Малдун, министр финансов. Как и Хиллари, он был актером, и оба за это ночное представление могли претендовать на платинового «Оскара». Потребовались огромные усилия трех лучших голливудских гримеров и шесть часов работы, чтобы сделать из Людвига Джонсона то что он теперь из себя представлял. Джонсон страдал в ходе подготовки и продолжал страдать, ибо даже для человека весом в девяносто килограммов не так-то легко таскать на себе дополнительные тридцать килограммов. С другой стороны, благодаря стараниям тех же гримеров эти тридцать килограммов выглядели как шестьдесят, и за это он был им искренне признателен.

101